Все фильмы Дэвида Финчера — от худшего к лучшему

Трудно представить, о чем думала студия Fox, когда после ухода сразу двух режиссеров позвала 28-летнего клипмейкера спасать новую часть популярной франшизы о монструозных инопланетянах. Сценарий прошел через руки девяти авторов, но так и не был готов к съемкам, зато возведенные декорации ждали своего часа. Сам Финчер, кажется, думал, что «Чужой 3» станет его билетом в мир большого кино, но дебют в итоге чуть не стоил амбициозному новичку карьеры. Хаос на съемочной площадке, постоянное вмешательство продюсеров и недопуск к финальному монтажу вынудили режиссера публично отказаться от фильма.

Но даже эту версию язык ни за что не повернется назвать творческим провалом. Мрачный и напряженный триллер о Рипли в окружении насильников, убийц, религиозных фанатиков и Чужого вполне соответствует нигилистскому мировоззрению Финчера. Просто на один отличный эпизод (чего только стоит культовый для серии кадр, где инопланетянин прижимает Рипли к стене) приходится череда неуклюже смонтированных экшен-сцен и диалогов с чрезмерной экспозицией. Впрочем, без «Чужого 3», на котором режиссер научился отстаивать собственное видение, мы бы вряд ли получили последующие шедевры.

«Манк» — биография сценариста Германа Манкевича на фоне золотой эпохи Голливуда — должен был стать самым личным и важным фильмом Финчера. Во-первых, это редкий для режиссера проект мечты: Дэвид с конца 1990-х пытался снять кино по сценарию отца. Во-вторых, в истории о противостоянии творца и бездушной голливудской системы нетрудно увидеть аллюзию на карьеру самого постановщика. Но получилось то, что получилось. Неоднозначное и вредное кино, порочащее наследие Орсона Уэллса. И дело даже не в том, что «Манк» — «нефинчеровское» кино, в котором нет привычных режиссеру атмосферы и тем. Просто здесь слишком много моментов, вызывающих отторжение у зрителя.

Взять хотя бы неудачную стилизацию под кино 1930-х — кино снято не на пленку, а на цифру. Кадры пытались искусственно состарить, добавить зерно и пленочные дефекты. Получилось неубедительно и некрасиво: отдельные сцены засвечены, другие сильно затемнены. Еще один недостаток — дидактичность и явная попытка попасть в нерв времени, которая не удалась. «Манка» одобрили и начали снимать в эпоху Трампа, поэтому кино о властолюбивом магнате, коррупционности американской системы и губительной силе fake news должно было напомнить зрителям о современной политической ситуации. Только вот вышел фильм через месяц после президентских выборов 2020 года. Карикатуры на Трампа к тому моменту оказались никому не нужны.

Ничто людское не чуждо Дэвиду Финчеру, особенно желание быть отмеченным за свою работу. Иначе не объяснить, почему именитый постановщик отошел от расчетливых триллеров и согласился снять несвойственную для себя мелодраму. «Загадочная история Бенджамина Баттона» — вольная адаптация одноименного рассказа Фрэнсиса Скотта Фицджеральда об обреченной любви молодеющего мужчины и стареющей женщины на фоне меняющейся Америки ХХ века. А еще это самый нахальный «оскарбейт» в карьере режиссера — чересчур сентиментальное, престижное и комфортное кино, сделанное по лекалам «Форреста Гампа» и «Титаника».

Разбитый на виньетки сценарий и технические достижения, которые позволили увидеть невероятное (взглянуть на старого Питта), в итоге перекрывают безопасную режиссуру. В отличие от своего героя, возраст не щадит «Загадочную историю Бенджамина Баттона». Что в момент выхода на экраны, что 15 лет спустя фильм кажется неприлично устаревшим и жутко несвоевременным. Но стоит отдать ему должное: от кино веет смертью, чувством смирения и меланхолией из-за потери близкого человека. Не в последнюю очередь это заслуга самого Финчера, который стал свидетелем медленной смерти отца от рака.

«Комната страха» — самая прямолинейная работа режиссера, в которой нет неоднозначных метафор и сложных для трактовки тем. Хотя фильм нередко рассматривают с позиции социальной критики — столкновения низшего класса и высшего, который ограждает себя от мира с помощью денег и живет в иллюзии безопасности. Мать и дочь въезжают в бывший дом миллионера и в первую ночь сталкиваются с тремя домушниками. На помощь приходит секретная комната, в которой прячутся героини. В своем самом коротком фильме Финчер не тратит времени на экспозицию и сразу запускает клаустрофобный аттракцион: убежище превращается в тюрьму, а игра в кошки-мышки — в вопрос выживания.

Пускай сценарно «Комната страха» явно не ровня главным хитам Финчера, зато здесь если не лучшая, то точно самая броская режиссура в карьере мастера: камера делает кульбиты в воздухе и пролетает через замочные скважины, а саспенс нагнетается даже демонстрацией телефонных проводов. Как водится, ограничения и сложности заставляют мыслить креативно. Вот и Финчер доказал, что развлекательное голливудское кино можно снять, практически не выходя за пределы дома и даже в компании Джареда Лето с нелепыми косичками.

В контексте фильмографии Финчера трудно устоять от воспроизведения шуточной интерпретации «Убийцы». В методичном киллере легко увидеть самого режиссера-перфекциониста, в неудачном заказе — оставшегося без крупных наград «Манка», а в попытке обезопасить себя — возвращение к любимому жанру. «Убийца» — это действительно очень финчеровское кино; вновь психологический триллер про отдалившегося от мира человека, который пытается донести свою правду. Собственно, наличие этой правды, а точнее, циничных закадровых размышлений о жизни в позднем капитализме отличают «Убийцу» от, допустим, «Комнаты страха», которая практически лишена подтекста. Современный сеттинг выхолащивает из «Убийцы» привычную для фильмов о киллерах романтику: аккуратные убийства сменились жестокими расправами, в элегантном гардеробе наемника теперь не плащ, а носки-следки и панамка, бары и живописные улицы превратились в лиминальные пространства аэропортов и отелей, а кодекс чести — в бубнеж человека, который умеет только убивать.

Возвращаясь к интерпретации, стоит вспомнить и финальную встречу с миллиардером в пентхаусе. «Я хотел показать, как легко мне было добраться до тебя», — говорит безымянный киллер заказчику, но будто это сам Финчер обращается к голливудской системе. При желании мастер обязательно вернется в высшую лигу, ну а пока может спокойно наслаждаться жизнью в зоне комфорта.

Контроль не только определяющее качество Финчера-режиссера, но и лейтмотив его фильмографии. Герои пытаются контролировать отношения с другими людьми, работу и творчество, но им вечно что-то мешает. «Игра» нагляднее остальных картин раскрывает тему, потому что достигает редких экзистенциальных высот. Главный герой здесь стремительно теряет контроль над собственной жизнью. Состоявшийся банкир попадает в кафкианскую ситуацию: он соглашается сыграть в загадочную «Игру» и довольно скоро не может отличить реальность от больного вымысла.

Финчер как-то признался, что ему не стоило соглашаться на съемки «Игры». В сценарии не было законченного третьего акта, и режиссер решил, что фильм сам приведет его к правильному финалу. Забавно, что из недооцененного самим Финчером фильма получился чуть ли не хрестоматийный триллер с идеальной для жанра структурой: с каждой минутой повышается градус паранойи, увеличивается количество вопросов о происходящем. Но за твисты, нарастающий саспенс и очередные беды беспомощного героя высокую цену платит в итоге зритель. Именно он остается в финале «Игры» в дураках.

Первое правило бойцовского клуба — не называть «Бойцовский клуб» лучшим фильмом Дэвида Финчера. В следующем году экранизации одноименного романа Чака Паланика, страшно представить, исполнится 25 лет. В год релиза фильм попал в волну картин-современников, протестующих против серой обыденности («Матрица», «Красота по-американски» и «Офисное пространство»), и получил упреки за радикализацию зрителей. А потом лента как-то обособилась и начала жить собственной жизнью.

Почти четверть века спустя чего только с ней не было: ее называли переоцененной и восхваляли за пойманный дух времени, ее присваивали себе альт-райты и леваки, рассматривали через десяток оптик и как только ни трактовали. Не поспоришь, это действительно культовое и этапное для истории кино, которое высмеивало и потребителей, выражающих себя через товары IKEA, и людей, без повода бунтующих против системы. Но пора признать: у Финчера есть фильмы смелее, злее и попросту удачнее. Да и Тайлер Дёрден давно остался в прошлом. Мы до сих пор живем в обществе, но теперь у нас появилось новое альтер эго — с грустным лицом Райана Гослинга или вымученной улыбкой Хоакина Феникса.

Один из главных талантов Финчера — брать литературный бестселлер или популярный аэропортный роман и превращать его в выдающийся фильм. Лучше всего эту способность иллюстрирует «Девушка с татуировкой дракона» — не самый затейливый роман Стига Ларссона, из чего вырос уникальный детектив. Фильм Финчера должен был стать первой частью трилогии, но из-за слабых сборов лишился продолжения и остался одиноким психологическим триллером с бюджетом подросткового блокбастера, но пугающе взрослой и злободневной историей о мизогинии, нацизме, репутации и травмах прошлого.

«Девушка с татуировкой дракона», очевидно, не единственный детектив в фильмографии Финчера, но первый из двух, в которых расследование убийства ведется без тела, а разгадка остается у всех на виду. Среди улик — воспоминания мертвых людей, размытые фотографии и газетные вырезки 40-летней давности. Иронично, что копаться в физических документах приходится девушке, которая привыкла делать такую работу в цифровом мире. Сам процесс расследования — один из самых доступных и понятных среди современных детективов; Финчер не ведет зрителя за руку, а позволяет включить дедукцию и самому сложить пазл. Притом что параллельно следствию постановщик умудряется показывать прошлое, раскрыть личные истории героев и даже влюбить их друг в друга. Чудеса режиссуры и монтажа, не иначе.

Когда-то «Бойцовский клуб» считался своеобразной лакмусовой бумажкой. Не зритель смотрел фильм, а фильм зрителя. Вот и трактовка увиденного больше говорила о самом человеке, чем о картине. В этом плане «Исчезнувшая» — духовный наследник «Бойцовского клуба». Это тоже кинотест Роршаха, но исследующий отношение аудитории к разнице полов, гендерным стереотипам и мизогинии. В семье все должно быть поровну: мужа обвиняют в убийстве, жена наслаждается свободой. История педантичной Эми и расхлябанного Ника — это схватка за лидерство в отношениях и контроль над тем, как рассказать историю. Только от зрителя зависит, кто в итоге откажется злодеем, хотя одно ясно наверняка: оба супруга друг друга стоят.

К большинству фильмов Финчера применим эпитет «недооцененный», но рядом с «Исчезнувшей» он хотя бы выглядит справедливо. Когда картина вышла на экраны, ее окрестили типичным финчеровским триллером. Но только с прошествием времени стало ясно, насколько это злое и остроумное кино о современных отношениях и попытках все исправить. Ну, и нельзя не отметить многогранность фильма: Финчер чередует хичкоковский триллер о подставленном человеке, черную комедию про то, как с помощью пиара можно манипулировать общественным мнением, и даже хоррор о потаенных и скрытых желаниях любимого человека. В каждом из жанров режиссер работает как мастер. Есть ощущение, что в ближайшем будущем в похожем топе «Исчезнувшая» поднимется еще выше.

Забавно, что за 10 лет до «Манка» — фильма, намеренно копирующего структуру и визуальный язык «Гражданина Кейна» — Финчер своего «Гражданина Кейна» уже умудрился снять. «Социальная сеть» — такая же грандиозная история о том, как финансовый подъем сопоставлен с нравственным разложением героя. Получается довольно очевидная, но злая ирония: создателем крупнейшей и объединившей весь мир социальной сети выступил эгоцентрик, который испортил отношения с единственными друзьями и остался в одиночестве. Чарльз Кейн XXI века — алчный, завистливый и мечтающий о признании программист. Это ли не пророческий приговор нашим временам?

Без «Социальной сети» не обходится ни один список лучших фильмов века (в их числе и наш проект "«100 великих фильмов XXI века»), и вряд ли хоть кто-то рискнет спорить, что именно «Сеть» должна была принести Финчеру заслуженный режиссерский «Оскар» в 2011 году. Действие фильма редко выходит за пределы закрытых помещений — баров, студенческих общежитий, офисов и домов, а герои все время спорят и ругаются. Даже без интриги и саспенса Финчер превращает разговорное кино в зрелищное. И все же режиссерский вклад перекрывает фигура второго создателя — сценариста Аарона Соркина. «Социальная сеть» — это в первую очередь достижение человека, отвечавшего за пулеметные и колкие диалоги.

Второй, но, на самом деле, первый полностью законченный и авторский фильм Финчера стал не только визитной карточкой режиссера, но и одним из важнейших детективных процедуралов в истории жанра. Именно здесь Финчер впервые продемонстрировал свое клипмейкерское прошлое и арсенал визуальных находок: задающую тон фильму вступительную заставку, переизбыток крупных планов, акцент на отдельных тонах в цветокоррекции, резкие повороты камеры и, конечно, реалистичные сцены насилия или его последствия. Не в меньшей степени «Семь» утвердил основные темы и мотивы фильмографии Финчера — от разочарования в людях и одержимости до одиночества и поиска правды. Даже фирменный финчеровский антагонист был сформирован именно здесь: из манипулятора и контрол-фрика в исполнении Кевина Спейси выросли Тайлер Дёрден, Мартин Вангер и Эми Данн.

В отличие от остальных ранних фильмов Финчера, к наследию и особенно влиянию «Семи» никак не подступиться с критикой — это великое кино, которое окончательно позволило Финчеру быть Финчером, а это, в свою очередь, вдохновило несчетное количество последователей, от Киёси Куросавы («Исцеление») до Мэтта Ривза («Бэтмен»).

Подобно реальному убийце, на деятельности которого основан фильм, «Зодиак» всегда оставался в тени. В 2007 году его затмили «Нефть» и «Старикам тут не место», а в фильмографии Финчера есть и более культовые зрительские картины. Но когда, если не сейчас, в эпоху доминирования тру-краймов и активизации следователей-любителей, восстанавливать справедливость? Пришло время признать, что «Зодиак» — главный фильм режиссера. Самый личный, потому что маленький Финчер жил в пригороде Сан-Франциско, когда реальный Зодиак был местной страшилкой и грозился расстрелять автобус школьников. Самый сложный, ведь стал первым историческим и основанным на реальных событиях фильмом Финчера, для съемок которого фирменный перфекционизм был направлен в аутентичную реконструкцию эпохи. Наконец, самый зловещий, ведь постановщик сам попал под очарование маньяка и потратил полтора года на расследование убийств.

«Зодиак» не столько процедурал о попытке привлечь к ответственности преступника, сколько кино о коллективном помешательстве и одержимости отдельных людей. Гениальный слоган фильма гласит: «Есть много способов потерять жизнь из-за убийцы». Журналист, детектив и карикатурист поочередно понимают это, когда из-за Зодиака впустую тратят годы, закрываются от близких, спиваются и погружаются в депрессию. В отличие от «Семи», «Зодиак» больше чем детектив о конкретном убийце, это монументальное исследование о маньяке как об абстрактном термине, некоей идее. Преступник превращается в источник паранойи, надуманную харизматичную личность и поп-культурную икону; его деятельность обрастает мифологией и надолго проникает в подсознание граждан.

Для Финчера «Зодиак» стал этапным фильмом. Именно здесь он отказался от броской, в чем-то выпендрежной режиссуры в пользу сдержанной фиксации происходящего. Самая эффектная и показная сцена фильма — эпизод с преследованием такси, который снят сверху, «взглядом бога». Даже в важнейших моментах фильма — на допросе главного подозреваемого и в попытке взглянуть ему в глаза от героя Джейка Джилленхола — нет ничего от раннего стиля Финчера, но они все равно ощущаются абсолютно финчеровскими.