КиноПоиск запускает рубрику «Главный герой» с прямой речью людей, определяющих состояние российской киноиндустрии. В открывающем ее монологе Роман Кантор, один из самых знаменитых сценаристов поколения, рассказывает о потенциале русского кино на Западе, восприятии профессии и о том, какие сериалы поразили его за последнее время.
Роман Кантор (1984) окончил факультет экономической журналистики и рекламы МГУ, учился на сценарных курсах в Праге и в Международной школе кино и телевидения EICAR в Париже. Он написал сценарии сериалов «Мертвое озеро» (2018) и «Эпидемия» (2018) по роману Яны Вагнер, одной из серий новогодней франшизы Бекмамбетова «Елки» и фильма «Серебряные коньки» Михаила Локшина. Он также автор сценария фильма «Воланд» — вольной экранизации романа Булгакова, которая должна выйти в 2022 году. Написанный Кантором сериал «Анна К.» станет первым российским проектом, который Netflix снимет в России. Вместе со своими коллегами Константином Майером и Николаем Куликовым он ведет подкаст «Поэпизодный клан».
Про фильмы в работе
То, что два моих новых проекта основано на русской классике, получилось случайно. С сериалом «Анна К.» у меня был изначальный замысел, с которым мы пришли с моим партнером Сергеем Корнихиным к Валере Федоровичу и Жене Никишову. Мы вместе начали делать этот проект, и потихоньку оказалось, что он станет первым оригинальным российским сериалом Netflix. А с «Воландом» — фильмом по «Мастеру и Маргарите» — ко мне и Мише Локшину, режиссеру, обратились продюсеры. Тогда еще не вышли «Серебряные коньки», но уже были трейлеры, о фильме заговорили. Сперва мы долго думали и отказывались. Мне говорили, что это невозможно, ведь у романа Булгакова репутация произведения, по которому никто не смог поставить удачный фильм. Мы понимали, что нужно придумать концепцию, которая может стать рамкой для современного кино. И только когда родился подход к истории, мы согласились. Все-таки подобная возможность появляется раз в жизни, ведь «Мастера и Маргариту» нельзя будет снять еще лет двадцать из-за прав.
В каждом следующем проекте я пытаюсь браться за что-то некомфортное. Я до этого никогда не делал русскую классику, это для меня челлендж. Индустрия так устроена, будто комфортнее работать в понятной коробочке: снимаешь комедии — снимай их всю жизнь. Поэтому важен переход, который совершил, например, Крэйг Мэйзин — сценарист «Мальчишника 2» и «Очень страшного кино 3», снявший «Чернобыль». Или его соратник Тодд Филлипс, который с «Джокером» перешел в другую категорию фильмов. Со мной тоже произошло нечто похожее: изначально я писал комедии. Гораздо сложнее людям, создавшим остросоциальные драмы, написать комедию, которая все-таки требует своеобразных навыков.
Сейчас американская киноиндустрия, а значит, и мировая, снимает в основном фильмы по IP — intellectual property. То есть по уже существующим фактам культуры, которые сразу вызывают интерес и обладают маркетинговыми возможностями. Если взять фильм «Джокер», вытащить из него комиксный контекст и назвать просто Crazy Guy, то получится артхаусная картина, которая ни за что не соберет миллиард. Интерес создается контекстом и работой с существующей историей. Как этого добиться в России, где нет богатой комикс-культуры или сериалов 1950-х, которые мы хотели бы переснять? У нас таким материалом может стать литература: она обладает статусом, ее узнают. «Анна Каренина» и «Мастер и Маргарита» — достижения не только российской культуры, но и часть мирового контекста. Также наши исторические события — такие как Чернобыль, например — могут быть источником для успешного кино.
О потенциале российской индустрии
Когда я работаю над большими фильмами, учитываю, как их будут смотреть за пределами России. Другие создатели утверждают, что делают историю для себя, но я тоже делаю истории, которые сам хочу посмотреть, однако понимаю, какую историю хочу посмотреть только я, а какую со мной захочет посмотреть большое количество людей. Провожу в голове текст: зайдет ли это моей маме? Она все поймет, ей это будет интересно? Когда мы создавали «Эпидемию», не было прицела на международную судьбу, хотя у меня была внутренняя сверхзадача, чтобы она стала мировой. Потом мы попали на телевизионный фестиваль Canneseries в Каннах, и там сериал спокойно заходил, не было барьера, и мы поняли, что есть международный потенциал.
Мировые стриминговые сервисы приходят в Россию, которая стала для них такой же привлекательной территорией, как Европа или Азия. «Серебряные коньки», «Майор Гром», «Эпидемия», «Лучше, чем люди» показали, что наши фильмы и сериалы покупают на Западе. Пускай некоторые проекты были проданы за символические деньги, чтобы создать прецедент, но потом начнут платить серьезно. А когда увидят, что это работает, рынок начнет еще активнее развиваться. Так случилось в Южной Корее, где не было собственного кинопроката, а потом вдруг появилась мощнейшая индустрия, которая работает и на экспорт, и на внутренний рынок. Туда идут HBO и Netflix, который вкладывает чуть ли не сотни миллионов долларов, и Disney наверняка в какой-то момент подключится. Россия также находится в эпицентре бурно развивающегося урагана, нам только не хватает проекта, который мог бы выстрелить на весь мир.
«Майор Гром» обладал таким потенциалом — мог он или нет, но в любом случае обладал. Мы могли снять свой «Чернобыль» и сняли в каком-то смысле, но российский фильм оказался более голливудским, чем сериал HBO. При этом пять лет назад наше кино на Netflix было чем-то из разряда научной фантастики, как российская колония на Марсе. А сейчас мне кажется, что и «Анна К.» на входе обладает нужными параметрами, чтобы выстрелить. В этой формуле принципиально сочетать универсальную историю с уникальной спецификой. Скажем, испанский «Бумажный дом» или немецкая «Тьма» могли бы быть французскими или русскими; я вполне представляю себе нечто подобное в России. Кроме того, важно, чтобы проект попал в рупор, и Netflix здесь — идеальная платформа. Если они продвигают проект, он сразу становится событием. Сейчас у нас есть все для этого: интерес вместо предубеждения, есть каналы связи для выхода на международные рынки и время подходящее.
О значении профессии
Раньше большинство не представляло, кто такие сценаристы, какая их роль, что они делают. Некоторые даже удивлялись, что не актеры придумывают текст. При этом продюсеры и режиссеры долго говорили о нехватке сценариев, что это главная проблема, надо что-то делать, чтобы появилось больше сценаристов. Да, в Голливуде они тоже долго были недопредставленными и недолюбленными публикой. Потом начали появляться звезды в профессии, хотя многие из них становились режиссерами или продюсерами, но теперь там зрители ориентируются в авторах фильмов.
В России долго было ощущение, что сценарный цех — нечто закрытое, и непонятно, как туда попадают. Сейчас гораздо больше открылось дверей, и значение профессии выросло с развитием подкастов, YouTube-разборов, аналитики и рассказов о том, как кино делается. Этому способствует и наш с Николаем Куликовым и Константином Майером подкаст «Поэпизодный клан», хотя он дает понять, что в профессии мало гарантированного быстрого результата. Мы объясняем, что часто все бывает подвижным и непрогнозируемым. Подкаст повлиял и на нас самих как на сценаристов: мы можем какие-то вещи проговорить вслух и понять, что что-то работает, или наоборот. Благодаря киномедиа люди узнают, что работа сценариста может быть уважаемой и прибыльной, это интересный карьерный выбор. Однако в данный момент наблюдается кадровый голод, который сказывается на работе состоявшихся сценаристов. Появилась большая конкуренция за таланты, нормой становятся полуэксклюзивные и эксклюзивные контракты с режиссерами, актерами и сценаристами — это похоже на модель золотой эпохи Голливуда.
Помимо полного эксклюзива, есть first look deal — то, что с НМГ подписал Илья Куликов, — когда компания имеет приоритет, чтобы делать первое предложение на проект. Большинство моих знакомых со статусом в индустрии либо уже заключили подобные сделки, либо думают о них. По сериалам у меня есть полуэксклюзивные отношения с одним продакшеном, со сценариями фильмов ситуация свободная, но их я много не пишу. Такие контракты структурируют жизнь, давая стабильность: от тебя ждут определенного количества проектов. Я подумываю, чтобы работать с агентом, но вообще агенты нужны или тем сценаристам, которые боятся в глаза людям смотреть, или начинающим, которым некуда понести свои идеи.
Что смотрит Роман Кантор и вам советует
«Вампиры средней полосы»
Часто бывает, что не нравится пилот, а потом сериал с каждой серией становится лучше. Пилоты часто снимают сильно раньше, и это вообще сложная форма. Часто ты можешь раскрыть какие-то вещи только на дистанции — главное, досмотреть до этого момента. Для меня «Вампиры средней полосы» — сериал, который меня смущал, а потом начал идти в интересном направлении. У нас много лет пытались делать сериалы про вампиров, это была популярная тема 7—8 лет назад. «Вампирам» это удалось сделать интересно, придумав русский контекст. Мне кажется, так и надо: брать какой-то большой жанр и переносить его в локальную специфику.
«„Формула-1“. Драйв выживания»
Я когда-то в детстве смотрел «Формулу-1», теперь за гонками следить скучно, да и времени нет, а этот сериал переоткрыл для меня этот спорт. Там показывают на 360 градусов все, что ты не видишь на трансляциях. Это новый жанр кинематографа: соединение документалистики со спортивной драмой. При этом снято интереснее, чем спортивные трансляции, особенно первый сезон. Мне кажется, сейчас много будет таких проектов. Мне бы очень хотелось про NBA увидеть что-то в таком духе.
«Кобра Кай»
Я прям фанат! Изначально этот сериал был на YouTube, сейчас на Netflix, и это странный сиквел-ребут фильма «Карате-пацан». «Кобра Кай» — антагонисты из фильма, вторая студия, где занимались карате, они были в черном и соревновались с протагонистом. В сериале главным героем становится антагонист, проигравший в «Карате-пацане», который заново открывает эту студию много лет спустя. Здесь очень интересно и элегантно используется мифология фильма в качестве флешбэков, иногда перепридумывают контекст ситуаций, будто все было не так, как мы представляли. Это и комедия, и драма. Классный сериал.
Автор: Григорий Пророков
Фото: Арсений Несходимов для КиноПоиска
